Месть: Меган, Гарри и война между Виндзорами. Глава 32. Переезд
Изоляция на острове Ванкувер усилила возмущение Сассексов. Слушая дискуссии Гарри с его семьей и официальными лицами в Великобритании, Меган пришла в ярость, что их не приняли на их собственных условиях. Скорее, над ними издевались, притесняли и оскорбляли. СМИ преследовали их, Дворец эксплуатировал, а они остались без защиты. Меган решила, что переговоры об их отъезде, не будут сдержанными. Поддержка ее советников из Лос-Анджелеса опьяняла. Ее заверили , что бренд SussexRoyal, предлагает те же глобальные возможности, что и бренд Обама. Они могли бы использовать свой королевский статус для создания фильмов, написания книг, в финансовом и цифровом мире. Поддерживая крупную потребительскую корпорацию, Сассексы заработали бы десятки миллионов долларов.
Их первым шагом должно стать серьезное собеседование. Опра Уинфри ждала. Вместе с Гарри Меган намеревалась транслировать свое разочарование жестким консерватизмом членов королевской семьи. Это оскорбляло ее культуру и американскую мечту. Меган ожидала, что в пропагандистской битве Голливуд победит Виндзоров. Ее публицисты подготовили искусное видео, которое будет показано в инстаграм sussexroyal после объявления о разводе.
Рассказав о своей жизни в 2019 году, пара поблагодарила своих 10,8 миллионов подписчиков за их «постоянную поддержку» и заверяла их, что они будут «сотрудничать с королевой», преследуя «прогрессивную» повестку дня. В то же время Сассексы составили публичное заявление о своем отъезде из Великобритании.
Гарри верил, что его семья примет их требования. После нескольких телефонных разговоров с Чарльзом Гарри попросили прислать их предложения в письменном виде. В сообщении Гарри описывалось ожидание Сассексов сохранить свои титулы, привилегии и доход при проживании в Канаде. Они должны были сохранить за собой Фрогмор, продолжать пользоваться круглосуточной защитой, ежегодно обходящейся британскому налогоплательщику примерно в 2,5 миллиона фунтов стерлингов, и продолжать получать ежегодный доход в размере 1,5 миллиона фунтов стерлингов от герцогства Корнуолл. Взамен они были готовы время от времени возвращаться в Великобританию, но в остальном собирались представлять монархию из Канады. Некоторые позже предполагали, что предложение Гарри было одобрено Кристофером Гейдтом.
Чарльз уклонялся от ответа. Он отвечал, что ему нужно больше информации. Гарри обратился к королеве. Королева сказала внуку, что он должен заключить соглашение со своим отцом. Хотя монарх была глубоко привязана к Гарри, телефонные звонки ее внука ей, Чарльзу и Уильяму о его планах на будущее непреднамеренно сблизили их троих. Они создавали единый фронт против Сассексов.
Сразу после Рождества разочарование Гарри усилилось. Он слышал, что Дэну Вуттону, королевскому корреспонденту The Sun, рассказали об их тайных планах покинуть Британию. Утечка убедила Гарри в заговоре с целью уничтожить его и Меган. Гарри потребовал, чтобы Букингемский дворец принял драконовские меры против The Sun. Ему отказали. Дворец ограничился опровержением информации о том, что Сассексы намереваются покинуть Британию. Одержимый мыслями о злых силах в Лондоне, Гарри был убежден, его секреты раскрывают чиновники дворца, которые хотят разрушить его брак и его самого. Он не мог себе представить, что источником Вуттона может быть один из многочисленных советников Сассексов в Лос-Анджелесе и Канаде.
Единственным облегчением для Гарри было то, что сенсация осталась неопубликованной. Вуттон находился в отпуске в Новой Зеландии и не смог убедить редактора The Sun проигнорировать опровержения Дворца.
***
Гарри и Меган приземлились в аэропорту Хитроу 6 января 2020 года в пасмурный холодный день. Арчи остался в Ванкувере. Гарри планировал поехать прямо в Сандрингем на ужин с королевой. К его ужасу, ему сказали, что встреча отменяется. Он позвонил королеве и попросил назначить другую встречу на этой неделе. Она ответила, что в ее расписании нет свободного места. Переведенный на личного секретаря королевы Эдварда Янга, Гарри сообщил, что видит решение его повторяющихся психических проблем в том, чтобы немедленно объявить об их отъезде из Великобритании. Янг попросил Гарри не раздражать королеву публичным заявлением перед их встречей. В конце их разговора Гарри решил, что королева получает «действительно плохие советы».
Следующей ночью газета The Sun опубликовала эксклюзив Вуттона. Пара, как написал Вуттон, планировала «отступить» и жить без проблем в Канаде в окружении многочисленных друзей Меган. А с помощью Саншайн Сакс они намеревались создать Королевский фонд Сассекса. Это откровение тем утром, 8 января, спровоцировало визит Сассексов в Дом Канады, чтобы сказать «спасибо» Верховному комиссару Дженис Шаретт за предоставление убежища и защиты. Их появление было предлогом, чтобы предоставить фотографам возможность сфотографировать их, когда они вышли на Трафальгарскую площадь для своего объявления.
Убедившись в планах Дворца саботировать их, пара решила поторопиться. Без консультаций с королевой, их офис опубликовал свое заявление в Instagram sussexroyal. Они планировали «отступить» в качестве постоянных членов королевской семьи, «играть новую прогрессивную роль в этом учреждении» и «балансировать наше время между Соединенным Королевством и Северной Америкой, продолжая выполнять наш долг перед королевой, Содружеством и нашими патронатами».
«Этот географический баланс позволит нам воспитать нашего сына с уважением к королевской традиции, в которой он родился, а также даст нашей семье возможность сосредоточиться на следующей главе, включая запуск нашей новой благотворительной организации. Мы с нетерпением ждем возможности поделиться всеми подробностями этого захватывающего следующего шага в надлежащее время».
Их заявление было прочитано миром так, как и предполагалось: преднамеренный вызов королевской семье. Их обещание «сотрудничества» в «прогрессивном» будущем было, по мнению многих, оскорблением королевы. Упоминание «Северной Америки» было призвано убедить общественность в том, что семья будет постоянно жить в Канаде. Не в последнюю очередь потому, что Меган ранее пообещала держаться подальше от США «до тех пор, пока [Трамп] не уйдет».
Эта сага, получившая теперь название «Megxit», захватила всю нацию. Меган, снова взяв себя в руки, забронировала свое возвращение в Ванкувер на следующий день. Королевская семья, как она предполагала, была слепа. Критики обвинили Меган в том, что она «взяла Гарри в заложники» и разорвала его отношения с королевой. Другие считали, что мыльная опера Виндзоров получила новую жизнь.
Уильям был расстроен. Чарльз был в ярости. Краткий ответ Букингемского дворца на пост в Instagram завершился просьбой дать время.
Гарри ждал вызова. Megxit, как позже утверждал Гарри, был женоненавистническим ругательством, изобретенным «пиратами с журналистскими удостоверениями».
В преддверии выяснения отношений королева, Чарльз и Уильям и их старшие советники согласились, что, хотя они и хотели бы избежать мести, британские налогоплательщики были бы возмущены субсидированием Сассексов, если бы те избегали серьезных обязанностей. Они также были озадачены, зачем «прогрессивной королевской особе» нужен титул «Ее Королевское Высочество». В конце концов, «прогрессисты» были полны решимости изменить неравное общество. Они согласились, что монархия не может рисковать бесконтрольной эксплуатацией Сассексами их привилегий и титулов. Их беспокоила одна конкретная фраза: намерение Сассексов «работать, чтобы стать финансово независимыми» в Канаде. Они знали, что деньги были центром мыслей Меган, и казалось, что она намеревалась монетизировать монархию.
Просматривая документы Sussex Royal в Делавэре, официальные лица были ошеломлены тем, что пара намеревалась торговать ручками и одеждой под логотипом Sussex Royal. Хотя Гарри унаследовал около 27 миллионов фунтов стерлингов от Дианы и его бабушки, а Меган, вероятно, накопила более 1 миллиона фунтов стерлингов на своей карьере, этого было бы недостаточно для поддержания их жизни, если бы они потеряли финансовую поддержку Дворца.
Мало кто во дворце забыл скандалы с участием графини Уэссекской, принца Эндрю и его жены Сары Фергюсон, герцогини Йоркской. Успешные переговоры с Гарри зависели от достижения баланса между сохранением лояльности Сассексов и предотвращением их «высасывания» британского налогоплательщика. Варианты были не привлекательными. Можно было позволить Меган сохранить ее привилегии без ответственности, или ее титул мог быть полностью удален.
Последний вариант рисковал волнениями тех, кто был убежден, что Меган стала жертвой расизма, женоненавистничества и классовых предрассудков. (Гарри всегда останется принцем).
Пришлось идти на компромисс.
13 января Гарри приехал в Норфолк. Незадолго до его приезда принц Филипп отправился на Вуд-Фарм, в свой дом в поместье. Просьба Гарри о том, чтобы Меган приняла участие в обсуждениях в Zoom, была отклонена. Дворец предполагал, что Меган позволит другим слушать – и их обсуждения будут записываться. Те, кто ждали Гарри в Сандрингеме — Чарльз, Уильям и их советники Эдвард Янг, Клайв Олдертон, Саймон Кейс и Фиона Макилвэм — предполагали, что Гарри и Меган будут готовы пойти на уступки. Они также считали, что Меган контролирует Гарри. На самом деле он разделял бескомпромиссные требования Меган.
За обедом Гарри намеревался убедить королеву, что они могут продолжать служить монархии независимо от того, что будут проживать в Канаде. Но Гарри не осознавал, что ему будет поставлен ультиматум. Ему сообщили, что невозможно быть наполовину внутри, наполовину снаружи. Ему прямо сказали, что это он работал на монархию; монархия существовала не для того, чтобы работать на него. Как только он уйдет, финансовая поддержка будет прекращена, почетные звания отменены, а обязанности Сассексов резко сократятся. Им не разрешат принимать платежи в качестве послов брендов корпораций, а охрана полиции также будет снята. Впоследствии Гарри утверждал, что он предложил лично оплатить полицейскую охрану.
Удивленный жесткой позицией своей семьи, Гарри пришел к выводу, что их условия равны наказанию. Пытаясь договориться о более выгодной сделке, он осознавал, что британская общественность разделилась. В то время как некоторые поддержали решение Сассексов покинуть страну, большинство выступило против предоставления им какой-либо финансовой поддержки или сохранения за ними их титулов.
«Что сделала королева, чтобы заслужить такое дрянное обращение?» — спросил Тони Парсонс из The Sun, ранее автор эйфорических комментариев о Сассексах в день их свадьбы: «Пусть история зафиксирует, что ни одна королевская пара не была так обожаема, как Гарри и Меган. Удивительно — и невероятно грустно, возможно, даже трагично, — что миллионы из нас были счастливы увидеть их спину».
Газета осудила «отвратительное поведение» Сассексов и продолжила: «Они предали не только Семью. Они гротескно злоупотребляют щедростью и доброй волей налогоплательщиков. . . Они решили съесть свой пирог и съесть его*. Они хотели всех денег и привилегий, но без твердой преданности долгу и тяжелой работы, примером которых являются королева, а в последнее время Уильям и Кейт. Это учреждение работает не так».
_______________
*Вы не можете есть свой пирог и съесть его (тоже) — You can’t have your cake and eat it — популярная английская идиоматическая пословица или образ речи. Используется, чтобы сказать, что у человека не может быть двух несовместимых вещей. Смысл этой пословицы аналогичен фразам «нельзя усидеть на двух стульях» и «нельзя иметь лучшее из обоих миров».
_______________
Сторонники Меган были не менее возмущены. Проклятие королевской семьи возглавила англофобская газета New York Times. Газета утверждала, что Гарри разозлил британцев, когда «решил взять в жены двухрасовую американскую актрису».
«Черные британцы знают, почему Меган хочет уйти, — написал Афуа Хирш в той же газете. — Это расизм. Только черные знают правду. Расистское обращение с Меган доказало то, что многие из нас всегда знали: независимо от того, насколько вы красивы, за кого выходите замуж, какие дворцы занимаете, благотворительные организации поддерживаете, насколько вы верны, сколько денег вы накопили или какие добрые дела совершаете, в этом обществе расизм все равно будет преследовать вас».
«Каждый чернокожий человек знал, что это произойдет», — согласилась Джина Яшир, снова в «Нью-Йорк Таймс». Меган столкнулась с «постоянными расистскими язвительными оскорблениями, замаскированными под критику». Журнал Oprah пошел еще дальше. Как утверждало издание, разведенная смешанной расы с темным лаком для ногтей «Меган не чувствовала себя желанной в Соединенном Королевстве». Журнал People процитировал слова «друга» Меган: «В этой семье так много злой крови – это токсично… Гарри и Меган были вынуждены». Меган, как сообщает журнал, жаловалась на свой «статус аутсайдера как двухрасовой американки». Ни она, ни Гарри «не получили достаточного комфорта или утешения от [королевской семьи]».
Ни одно из американских СМИ не признало, что расизм был более серьезной проблемой в их стране, чем в Великобритании; и не назвал человека или инцидент, чтобы проиллюстрировать расистское насилие, которому Меган подвергалась в Великобритании. Похоже, они были в восторге от неповиновения Меган королеве и выдумали причины, по которым она покинула страну. Ее «друзья» в Калифорнии рассказали о ее секретном оружии: если королевская семья отклонит ее требования, они будут осуждены как расисты на шоу Опры Уинфри.
Том Брэдби в Sunday Times подтвердил эту угрозу «беспрепятственного» интервью с Уинфри. «Я не думаю, что это было бы красиво», — предсказал он. Том Брэдби проклял Уильяма за то, что он «запугивал Гарри». Он обвинил Уильяма и Кейт в пренебрежительном отношении к Меган перед свадьбой. Кембриджи, как писал Брэдби, были «недостаточно гостеприимны». . . Они сразу же решили: «Хорошо, мы укажем этим людям их место и оттолкнем их». Результатом, как писал Брэдби, стал «побег Гарри и Меган из ядовитого дворца». Букингемский дворец ответил на обвинения Брэдби всего одним словом: «Ложь».
В Великобритании Клайв Льюис, член парламента от лейбористской партии смешанной расы, обвинил Megxit в «структурном расизме и сексизме». Отсутствие интереса герцогини к своим королевским обязанностям не имело значения. «Мы можем видеть это по Меган Маркл и по тому, как к ней относятся в СМИ. . . После 400 лет расизма вы не можете просто свергнуть его в одночасье». Для британских единомышленников, включая писателя Филипа Пуллмана, Меган была смелой чернокожей женщиной, за которой охотились расисты. Королевская семья предала Меган, каждую женщину и каждого чернокожего человека. «Конечно, Меган Маркл подвергается нападкам со стороны британской прессы, потому что она черная, — сказал Пуллман, — и, конечно же, принц Гарри прав, защищая ее». Северная Америка, посоветовал Пуллман, была естественным убежищем от британской нетерпимости.
Угрозы и оскорбления не повлияли на переговорную позицию королевской семьи. Королева, Чарльз и Уильям увидели достаточно. Они отказались от идеи каких-либо общих интересов с Сассексами по защите монархии. Даже поиск компромисса был исключен. Они считали, что Меган прекрасно понимает, кого оскорбили, но не собирается заниматься самоцензурой. Она ни перед чем не остановится, чтобы победить своих врагов. Они видели, что отбрасывать ненужных людей и сжигать мосты было для нее естественным. Для Меган предательство была свидетельством убежденности.
Тем не менее королева хотела казаться справедливой. По настоянию королевы Гарри и Меган убедили объявить о переходном периоде, а не о мгновенном разрыве с дворцом. Гарри согласился, но настаивал на том, что не передумает. По его мнению, они уходили навсегда.
Сандрингемское соглашение, как стал известен документ о разделении, было жестким. Сассексы переставали быть работающими членами королевской семьи и больше не могли использовать свои титулы HRH. Гарри терял свои военные должности, в том числе капитан-генерала Королевской морской пехоты, а Меган — свою роль в Содружестве. Они должны были вернуть 2,4 миллиона фунтов стерлингов за восстановление Фрогмора и через год потерять всякую финансовую поддержку. Гарри заверил свою семью, что он и Меган «никогда» не будут использовать свои королевские титулы «для зарабатывания денег».
Далее шли взаимные любезности. Королева сказала: «Я признаю трудности, с которыми они столкнулись в результате пристального внимания за последние два года, и поддерживаю их стремление к более независимой жизни». Сассексы пообещали «поддерживать ценности Ее Величества».
Гарри вернулся в Ванкувер, зная, что Меган «в ярости» из-за обращения королевской семьи с ними. Он и Меган разделяли чувство обиды: потеря безопасности и финансовой поддержки, а также враждебность Чарльза, Уильяма и Кейт. В поисках утешения он регулярно звонил высокопоставленным чиновникам в Лондоне поисках поддержки, но они, разъяренные грубостью Меган и готовившиеся к собственному увольнению, не сочувствовали.
В их глазах широко разрекламированный полет Меган на гидросамолете в город Ванкувер для наспех организованного визита в приют для женщин должен был поставить Дворец в неловкое положение. Уведомленные за час сотрудники приюта приветствовали Меган. Но после непродолжительного пребывания она исчезла в том же самолете, и ее больше никто не видел. Затем ее сотрудники проинформировали о визите СМИ. Никто не мог объяснить, почему она не посетила женский приют недалеко от своего дома. Цинизм Лондона по поводу этой авантюры подпитывал жажду мести Гарри и Меган.
В Букингемском дворце, возмутился Гарри, работают «гадюки», заслуживающие наказания.
В начале февраля официальные лица Букингемского дворца узнали от офицеров охраны Сассексов, что Меган подыскивает дом в Малибу в Калифорнии. Она часто упоминала о своем желании жить рядом с пляжем. Высокопоставленные чиновники Букингемского дворца были удивлены лишь наполовину. Они считали, что жизнь в Канаде — это дымовая завеса.
С другой стороны, они также слышали от высокопоставленного канадского чиновника про длительный телефонный разговор с Гарри о преимуществах пребывания в стране. В конце концов чиновник был убежден, что Гарри намерен остаться в Канаде. По версии Сассексов, они бы навсегда остались в Ванкувере, если бы Гарри не сказали «в кратчайшие сроки, что меры безопасности будут сняты». Их отдаленный дом был идентифицирован, и Гарри пришел к выводу, что «это небезопасно». По его словам, «отсутствие поддержки и непонимание со стороны Букингемского дворца» не оставило им другого выбора, кроме как покинуть тщательно охраняемый отдаленный дом. Гарри говорил о том, что «способен защитить моего сына», но от какой опасности было неясно. Его главным врагом, казалось, были таблоиды. Газеты, по мнению Гарри, были «невероятно возмущены» их переездом в Ванкувер.
«Они вышли на тропу войны, и они попытаются разрушить нашу репутацию, и потопить нас».
К счастью, сказал Гарри, они с Меган смогли «отстоять то, во что мы вместе верим».
Как переезд из Ванкувера в дом в Лос-Анджелесе мог лучше защитить Сассексов от таблоидов или от неизвестного убийцы, было неясно, но логика не играла никакой роли в поведении Сассексов. Их истинные намерения были высвечены согласием Гарри выступить на мероприятии JP Morgan в Майами. Приглашенный Гейл Кинг, он прилетел во Флориду на частном самолете из Ванкувера, чтобы заработать примерно 1 миллион долларов за то, что обнажил свои раны. В эмоциональном обращении Гарри еще раз описал детскую травму, вызванную потерей матери. Что еще более противоречиво, он заявил всему миру, что не жалеет о том, что отказался от своих королевских обязанностей. По его словам, чтобы защитить свою семью, Меган и его дети не должны переживать детство, похожее на его собственное.
Чиновники Букингемского дворца были ошеломлены. Это была именно та коммерциализация монархии, которой Гарри согласился избегать в Сандрингеме. Хуже того, Гарри вел переговоры с агентством Гарри Уокера о контракте на получение 500 000 долларов за каждое выступление. Настойчивость его представителя в том, что Гарри не будет говорить о королевской семье, была поставлена под сомнение.
Опасаясь насмешек, чиновники Букингемского дворца сказали Гарри, что учетная запись SussexRoyal в Instagram должны быть немедленно закрыты. Крайний срок, установленный Дворцом для того, чтобы они перестали быть членами королевской семьи, был назначен на 31 марта. После этой даты канадское правительство немедленно прекратило финансирование их охраны.
«Мы были взволнованы, — задумчиво сказал Гарри. «Мы были полны надежд. Мы были здесь, чтобы служить… И мне очень грустно, что дошло до этого».
Некоторые подсчитали, что для поддержания своего образа жизни им потребуется годовой доход в размере 10 миллионов долларов. Представитель Сассексов отрицал, что у них были какие-либо планы дать интервью Опре Уинфри. Но в длинном заявлении, составленном их юристами и пиар-агентами об утрате титула Королевского Высочества, пара нанесла удар по королеве.
Королева, заявили Сассексы, не имеет «юрисдикции» за границей в отношении слова «королевский». Если они решат использовать это слово, монарх – и правительство – будут бессильны. В конце концов, подчеркнули они, Гарри был шестым в очереди на престол и Его Королевским Высочеством по рождению.
«Герцог и герцогиня Сассекские предпочли продолжать представлять и поддерживать Ее Величество Королеву, хотя и в более ограниченном качестве, и при этом не пользоваться Суверенным грантом».
Они не могли скрыть свое кипящее негодование против Уильяма, Кейт и других членов королевской семьи. Кембриджам, в конце концов, было разрешено управлять Королевским фондом, а две дочери Эндрю, Беатрис и Евгения, также довольно скромно работали в мире искусства. Меган не должна была потерпеть поражение. Она посоветовала своим советникам найти директора в Лос-Анджелесе для их новой благотворительной организации Archewell. Ее бешеный темп невозможно было скрыть от высокопоставленных чиновников Букингемского дворца. По их мнению, новая головоломка Сассексов почти готова. Общественность и средства массовой информации все еще не были уверены в планах Сассексов, когда они прибыли в Лондон для окончательного прощания.
