Если целью Меган и Гарри было достичь вершин, используя свой королевский статус для собственной материальной и политической выгоды, то Меган никак не могла поддерживать образ жизни британской королевской особы. Патрицианский мир жесток.
Это то, против чего восстала Диана и что она ухитрялась делать до своей смерти. И Диана, и Джеки Кеннеди покинули круг истеблишмента, откуда они родом, чтобы дрейфовать в более целебный климат океанских яхт и частных самолетов сверхбогатых людей. Обе были счастливы оставить позади кажущееся, но ограниченное и самоотверженное очарование высокого положения ради свободы, комфорта и истинного очарования более богатого и легкого образа жизни. Им обеим было достаточно жертв, сопутствующих высокому положению, самоограничения, самоотречения и дисциплины, которые являются основополагающими. Гламурные события так вводят общественность в заблуждение, заставляя верить, что королевские особы и мировые лидеры ведут завидную жизнь, когда на самом деле чаще всего имеет место скучный долг. Диана, Принцесса Уэльская, часто жаловалась на то, как невыносимо утомляет ее «еще один обед с еще одним скучным мэром», и хотя Джеки пыталась объяснить свое бегство в мир Онассиса тем, что она обеспечивает своим детям безопасность, которую может гарантировать только большое богатство, истина была проще: она любила свободу, комфорт и потворство своим желаниям. И Диана тоже. Она с радостью отказалась от более чем сотни покровительств после расставания с Чарльзом, освободив время для длинных девичьих обедов, занятий гимнастикой и теннисом, сибаритских каникул на пляжах Вест-Индии и пребывания на частных яхтах в Эгейском море, принадлежащих ли Панайотису Лемосу или Мохаммеду Аль-Файеду, не говоря уже об удовольствиях частного самолета Harrods.
Хотя с тактической точки зрения Гарри и Меган было неразумно признавать, что им тоже нравится образ жизни сверхбогатых — он несколько раз пытался объяснить использование частных самолетов, как необходимую меру для защиты жены и ребенка, как будто на частном самолете они в большей безопасности, чем на коммерческом, — реальность такова, что они оба — особенно она — похожи на всех остальных. Они наслаждаются прелестями этого образа жизни. И хотя он не проявлял к ней никакого интереса до тех пор, пока она не вошла в его жизнь, ее откровенное влечение к самому лучшему, самому богатому, самому величественному, самому роскошному и удобному, что может предложить мир, было уже устоявшейся чертой ее личности задолго до того, как они встретились.
До того как стать герцогиней, Меган была очень откровенна в своем отношении к прекрасному в жизни. В своем блоге The Tig она посвятила много времени и пространства оттачиванию радостей богатой и роскошной жизни.
Она также продемонстрировала, что охотно наслаждается и более простыми радостями жизни. В интервью журналу Vanity Fair она даже выдвинула теорию о том, что «большинство болезней можно вылечить с помощью йоги, пляжа или нескольких авокадо».
Нигде ни в своих прежних сочинениях, ни в своем последующем поведении Меган не указывала на то, что она хотела бы делать ту работу, которую делают герцогиня Глостерская, графиня Уэссекская или принцесса Александра, которые являются классическими королевскими принцессами, радостно и очаровательно исполняющими каждый год сотни бесславных королевских поручений, которые никогда не попадали в газеты, но которые тем не менее важны для обычных людей. Эти женщины принимают скучность, которой Меган так стремилась избежать во время своего первого публичного выступления в качестве королевской особы, когда она предложила покинуть вечеринку в саду Букингемского дворца через пятнадцать минут. Эти женщины находятся в гармонии с королевской потребностью признавать усилия обычных людей, и делать это в среде, не считающейся достойной новостей в прессе или постов в Instagram. Понятно, почему такая эмоциональная активистка, как Меган, не была заинтересована в том, чтобы делать работу, которая не имеет эмоционального вознаграждения и никогда не попадет в газеты или в сеть.
Диане тоже не хотелось заниматься рутиной, и при первой же возможности она перестала этим заниматься. Таким образом, у Гарри был прецедент, который сделал неприязнь Меган к королевской работе приемлемой для него, и хотя он сначала сопротивлялся этому, постепенно он начал поддерживать ее позицию.
Это не значит, что Меган ленива. Это не так. Но, как и Диана, она предпочитает драматические вещи. Она понимает, как важны гламурные фотосессии для легиона ее поклонников, но ей также нравится появляться в столовых и посещать выживших после бедствий, таких как Башня Гренфелл, или ободрять женщин, которые борются с домашним насилием. Она дает им понять, что прекрасно чувствует их боль, и всегда оставляет тех, кого навещала, с улыбкой на лице.
Как и Диана, Меган считает, что ее таланты уникальны. Она была столь же громогласна, как и ее свекровь, давая всем понять, что ее природные дары не должны быть растрачены впустую на обычные занятия, которые она отвергала, как «мелочи». У нее, несомненно, были отличные идеи, например, создать кулинарную книгу с теми, кто выжил после того ужасного пожара, но в Букингемском дворце считалось общепринятым фактом, что обязанности, которые с радостью выполняют Софи Уэссекс и восьмидесятилетняя Александра, необходимы всем членам королевской семьи, включая Меган. Она не могла рассчитывать на то, что сможет сваливать скучные мероприятия на других королевских женщин, оставляя себе только эмоционально удовлетворяющие и гламурные.
Реальность такова, что любой, кто не создан для выполнения повседневных королевских обязанностей, тот будет бороться и с обыденностью политической жизни. Если у Меган появится хотя бы мимолетный шанс достичь своей цели — стать президентом Соединенных Штатов Америки, ей придется научиться воспринимать грубое с гладким, скучное с волнующим, неинтересное с возбуждающим, и не ожидать, что она каким-то образом избавится от обременительных обязанностей, всегда извлекая выгоду из приятных максимумов. Она вполне могла бы преуспеть в смеси коммерции и благотворительности, но такая яркая звезда, как она, никогда не добьется успеха ни в качестве королевской особы, ни в качестве политика, если не найдет способа терпеть обычные, неинтересные, неэмоциональные, скучные требования жизни, такие как обеды с мэрами, незапланированные визиты в респектабельные учреждения и кратковременные встречи с бесчисленными незнакомцами, которые получат кайф от встречи со светилом, которым они восхищаются, в то время как она, яркая, сияющая звезда, снизойдет до них.
Несмотря на свою неспособность приспособиться к королевскому миру, Меган, несомненно, добилась успеха в других областях. Этот успех случился потому, что она играла роль, приписываемую ей, с поразительным размахом. Но она также считает, что этого недостаточно, потому что, «чтобы выжить, вы должны процветать». И так как ей не нравились ни сценарий, ни ограничения роли, которую ей давали, она поступила примерно так же, как поступила Диана: она ушла со сцены ради одного из своих собственных изобретений.
Конечно, если Меган никогда не была искренне заинтересована в том, чтобы быть работающей королевской особой, а только хотела, чтобы платформа катапультировала ее к большому мировому успеху, она блестяще достигла своей цели. Но что, если она действительно думает, что сможет приспособиться к своей королевской роли? Если это так, то ее участь на самом деле печальна.
Все могло бы быть по-другому, если бы они с Гарри поняли, что они не могут поступить так, как они поступили. Она не достигла успеха в качестве королевской особы, и в качестве политика будет то же самое, если она не усвоит урок, который Гарри знал до того, как связался с ней. Чтобы преуспеть в этих мирах, вашей целью не может быть процветание.
Поведение Меган на сегодняшний день показывает, что она с рождения непригодна для жизни служения, хотя она вполне может быть идеально приспособлена к коммерческой жизни, побочно занимаясь благотворительностью.
Образ жизни королевской семьи никогда не будет иметь никакой привлекательности для кого-то, кто так финансово ориентирован, как Меган. Чтобы быть успешной королевской особой, деньги не могут быть главным приоритетом. Вы должны быть истинно верующим во что-то, что является одновременно неосязаемым и большим, чем вы сами. Независимо от того, рождены ли вы в этой семье, как королева, или вошли в нее, выйдя замуж, как Королева-Мать и герцогиня Кембриджская, вам нужен профессиональный подход, если вы хотите продолжать двигаться этим курсом.
Если вам этого не хватает, как явно не хватало Меган и Диане, Принцессе Уэльской, и Саре, герцогине Йоркской, вы начинаете сомневаться в цене жертв, которые вы вынуждены приносить, как члены королевской семьи.
Как только это произойдет, вы обречены на неудачу, ибо успех в качестве королевской особы приходит только тогда, когда вы откладываете свои ощущения в сторону и продолжаете свою работу, как бы вы себя ни чувствовали. Самоотречение — неотъемлемая часть всего процесса, и если вы не можете отречься от себя, вы не сможете преуспеть в качестве монарха.
Это не означает, что не существует огромных личных выгод и вознаграждений за то, чтобы быть королевским. Есть, но они существуют только в том случае, если вы уважаете ограничения системы. Я сожалею, что Меган не дала себе достаточно времени, чтобы понять, что это такое. Это сожаление разделяют многие придворные, хотя другие придерживаются мнения, что ей лучше не попадаться им на глаза. Для них ее неуважение к королевским традициям было непростительным. Для них все индивиды, будь то политические, коммерческие, профессиональные, социальные или королевские, должны функционировать в рамках системы.
Что касается этих придворных, то британская монархия возглавляла концепцию конституционной монархии с момента казни Карла I в 1649 году и восстановления монархии при его сыне Карле II в 1660 году. За прошедшие с тех пор 360 лет корона методом проб и ошибок узнала, что работает, а что нет. Британская монархия в настоящее время представляет собой обширный и весьма сложный институт, в котором королевская семья и придворные играют одинаково важную роль. Ожидается, что члены королевской семьи будут прислушиваться только к советам своих официальных советников и соответствующим образом корректировать свое поведение.
Эти советники — преданные своему делу профессионалы, единственной целью которых является поддержание эффективности британской политической системы, во главе которой стоит корона. Они столь же преданы монархии, как священник, раввин или имам своей религии.
В этих обстоятельствах нет ничего удивительного в том, что придворные пришли в ужас, когда Меган, будучи не только новичком, но и иностранкой, не только с самого начала отвергла все советы своих официальных советников, но и за их спиной назначила целый ряд альтернативных советников, не считая ее и советников Гарри из Букингемского дворца, в течение полутора лет после свадьбы. Ни одно из этих назначений не было одобрено дворцом. Все они рассматривались как противоречащие интересам монархии.