В начале сентября 2017 года Кейт сообщила, что ждет третьего ребенка. Склонная к токсикозу во время беременности, она сократила свои публичные выходы. Поскольку статья Vanity Fair усилила подозрения Кембриджей в отношении Меган, актриса почувствовала, что у ее соседки по Кенсингтонскому дворцу стало еще меньше времени для нее. К тому времени Гарри познакомил Меган с двумя сестрами Дианы, Джейн и Сарой, и ее лучшей подругой Джулией Сэмюэл. Гарри предполагал, что семья и друзья Дианы увидят сходство между Дианой и его невестой. У обеих, по его словам, были одни и те же проблемы.
Он был разочарован. Никто не соглашался с тем, что у его ранимой матери было что-то общее с его девушкой. Что еще более было неприятно для него, они считали, что Меган не впишется в королевскую семью.
Их беспокойство выразил Чарльз Спенсер, брат Дианы. По просьбе Уильяма Спенсер взвесил ситуацию. Сам будучи трижды женат, Чарльз предостерег своего племянника от поспешного вступления в брак. Его совет вызвал ожесточенную реакцию. «Это было действительно тяжело», — позже сказал Гарри, размышляя о том, как определить место Меган в семье. Одной из основных проблем Гарри считал отсутствие денег, если они поженятся. Хотя он ежегодно получал от Чарльза около 1,5 миллионов фунтов стерлингов, Меган посоветовали продолжать сниматься, чтобы увеличить их доход. Но к тому моменту Меган уже знала от своего агента Ника Коллинза, что ее актерские перспективы ограничены.
Омид Скоби, ее официальный биограф, подытожил ее уход из Голливуда. «Она хотела более значимой карьеры, — писал он. — И могла бы сделать гораздо больше, имея собственную платформу». Меган была разочарована и ей было жизненно необходимо решать свое будущее. Гарри не выказал никакого беспокойства, когда прибыл в Торонто на третьи Игры Непокоренных, собрав на восемь дней раненых спортсменов из 17 стран. Статья Vanity Fair и тот факт, что город также был почти родным для Меган, превратили мероприятие в цирк для СМИ.
Перед началом игр публицисты Гарри позаботились о том, чтобы средствами массовой информации был отмечен его личный интерес к депрессии и самоубийствам. Они послушно сообщили, что его встречи в городе высветили проблемы психических заболеваний и важность кампании Королевского фонда Heads Together по оказанию помощи страдающим.
Следующий фотосет также был одобрен Гарри. Прибытие Меган в общественную зону стадиона 25 сентября вместе с Маркусом Андерсоном было тщательно спланировано.
Мелодраматически Гарри настоял на том, чтобы в это время рядом с ними находился сотрудник Скотленд-Ярда. Меган была там не только для того, чтобы укрепить свои отношения с Гарри, но и для того, чтобы продемонстрировать будущую жену Гарри.
Чтобы помочь дизайнеру Мише Нону, она надела классическую белую рубашку из новой коллекции своей подруги. Женщины сочли прохладный минималистский стиль Меган – ее безупречный повседневный образ – «подходящим» для их собственного гардероба. «Эффект Меган», с удовлетворением отметила она, вызвал резкое увеличение заказов на одежду и солнцезащитные очки, которые она носила. Ее отношения с Гарри сулили значительные коммерческие выгоды.
Показав свое присутствие, Меган подтолкнула Джейсона Кнауфа к постановке критической фотографии. С привлечением средств массовой информации Гарри и Меган прибыли рука об руку, чтобы посмотреть теннисный матч. С обожающим видом Меган позировала рядом с Гарри, прикасаясь и поглаживая его, в то время как камеры непрерывно щелкали. Работа всей ее жизни подготовила ее к этому моменту.
Пять дней спустя она получила свою награду. Всего за год до этого Меган умоляла Джину Нелторп-Коун устроить фотосессию с Джастином Трюдо. Теперь не только Трюдо, но и Мелания Трамп, жена президента, и Барак Обама с Джо и Джилл Байден были в ложе Гарри на стадионе.
— Как дела у Меган? — спросил Обама у Гарри незадолго до того, как ее сопроводили в ложу.
Утечка этого разговора в СМИ и организация того, чтобы фотографы увидели, как Дория общается с Гарри в ложе, подтвердили статус Меган. Послание Букингемскому дворцу из Торонто было бескомпромиссным. Их брачные планы были бесповоротны.
«Приезжай в Торонто и помоги мне», — сказала Меган своему отцу. Он колебался. Он не мог позволить себе билет и расходы. Он услышал гнев Меган, когда отклонил ее просьбу. Однако позже, увидев, что его дочь позировала для фотографии с Дорией, он спросил, могут ли они, если он действительно прилетит, сфотографироваться вместе, «чтобы снять с меня напряжение». Сначала Меган согласилась и вызвалась оплатить проезд. «Он приедет только для того, чтобы сфотографироваться», — сказала Дория Меган. Через несколько часов Меган сказала своему отцу, что ему не следует прилетать.
Томас был озадачен. Он не знал, что Дория несколькими неделями ранее прилетала в Лондон, чтобы встретиться с Гарри. Его Меган не приглашала.
Ничего не подозревая о своей дочери и ее матери, Томас пытался примирить своих детей. С благими намерениями он дал Саманте номер телефона Меган. Реакция его младшей дочери была ядерной. Меган в ярости накричала на него и сменила номер телефона. Количество ее звонков Томасу заметно сократилось.
Глядя на Тихий океан из своего бунгало, Томас Маркл изо всех сил пытался понять поведение своей дочери. Вскоре после этого Меган сняла свои последние сцены для Suits. Она навсегда отказалась от актерской профессии. Среди тех, кто попрощался с ней, был Уэнделл Пирс, «отец» Рэйчел Зейн на протяжении четырех лет. «У тебя всегда есть друг в моем лице», — сказал он Меган. Позже он сказал, что больше никогда о ней не слышал. Он тоже стал призраком.