Меган и Гарри: реальная история. Глава 9, часть 3

Меган с самого начала не только отвергла все советы своих официальных советников, но и за их спиной назначила целый ряд альтернативных советников. 

Самым спорным было назначение Меган американской медиа-управляющей фирмы Sunshine Sachs в начале сентября 2019 года. Это произошло после того, как случилось несколько инцидентов, каждый из которых вызвал возмущение, предсказуемое для всех, кроме Меган и Гарри, чей прежний здравый смысл, казалось, покинул его из-за решимости его жены контролировать прессу.

Первый инцидент вызвал скандал по поводу крещения младенца Арчи 7 июля в Виндзорском замке. Меган и Гарри решили создать прецедент и сделать совершенно частным то, что до сих пор было семейным событием, которым семья делилась с публикой в присутствии фотографов, операторов и крестных родителей. В целях сохранения тайны Гарри и Меган постановили, что они не будут раскрывать имена крестных родителей, а также не предоставят доступ фотографам и операторам, которые обычно освещали церемонию. Они заявили, что выпустят фотографию для прессы по своему выбору, как только будут готовы сделать это, и не раньше.

Неудивительно, что это вызвало шум и крик. Британский журналист Адам Хелликер написал статью, в которой процитировал мнение биографа Хьюго Виккерса, что держать прессу и публику подальше от себя означало бы только «противодействовать» мировым средствам массовой информации.

«Мне кажется, что Сассексы придерживаются позиции Фрэнка Синатры: «Я сделал это по-своему”, и я думаю, что именно герцогиня подсказывает эти решения», — сказал Хьюго.

Он также подчеркнул, что сокрытие имен крестных родителей резко контрастирует с прежним обычаем. Их имена и фотографии всегда публиковались «по крайней мере, со времени крестин нынешней королевы в 1926 году».

Затем он использовал пример королевы Елизаветы, королевы-матери, уважаемой фигуры в прессе и дворцовых кругах, чтобы показать несговорчивое поведение королевской четы, заявив:

«Сассексам не мешало бы взять лист из книги королевы-матери. Она всегда останавливалась перед камерами, чтобы убедиться, что они получили шанс хорошо сделать свою работу, а затем двигалась дальше».

Для тех, кто в курсе, эти комментарии очень интересны, потому что Хьюго Виккерс не сказал бы ничего из того, что он сказал, если бы эти чувства не разделял дворец.

Я знаю Хьюго уже много лет и знаю, какие у него хорошие связи. Я также знаю, насколько он ценит свои дворцовые связи. Я бы даже сказала, что не хотела бы иметь от него ребенка и предоставить ему выбор между нашим потомством и его дворцовыми связями, потому что я знаю, кого он выберет. Он не только управляющий церковью Святого Георгия, но и заместитель лорда-лейтенанта Беркшира.

В следующем месяце Меган и Гарри оказались втянутыми в еще более горячий скандал, когда им удалось забить целую серию голов в свои ворота одним футбольным мячом. Они не только отвергли приглашение королевы привезти Арчи в Балморал на некоторое время, чтобы побыть в кругу семьи на том основании, что ребенок был слишком мал, чтобы путешествовать на такое расстояние, но и дали прессе возможность обвинить их в лицемерии, улетев в то же самое время, когда они должны были быть в Балморале, на большее расстояние, чтобы отдыхать с Элтоном Джоном, Дэвидом Фернишем и их детьми на юге Франции.

Поскольку королева, как известно, была разочарована тем, что ее внук и его семья не навестят ее в ее любимом Балморале, где она действительно может расслабиться, это было воспринято как пощечина. Когда Гарри и Меган умудрились четыре раза за одиннадцать дней воспользоваться частными самолетами, читая обычным людям лекции о необходимости как можно меньше оставлять углеродные следы, они сами себя приговорили к позорному столбу.

Назвался груздем — полезай в кузов. Как только Гарри припарковал Меган и Арчи в Фрогмор-коттедже, он сунул обе руки и босые ноги в колодки, прыгнув в еще один самолет, чтобы присоединиться к тем, кого The Sun назвало «лицемерными суперзвездами, путешествующими на конференцию Google Camp в Италии в 114 отдельных пожирающих газ частных самолетах». Десятки звезд, как сообщается, предпочитают отдыхать на гигантских загрязняющих природу суперяхтах, пока их «перевозят туда-сюда с седьмого ежегодного веселия технологического гиганта на эксклюзивном Сицилийском курорте в топливососущих Мазерати». Среди гламурных новобранцев, таких как Стелла Маккартни, Орландо Блум, Диана фон Фюрстенберг, Крис Мартин, Кэти Перри, Брэдли Купер и Лео Ди Каприо, босоногий Гарри, чьи ноги сияли благодаря недавнему педикюру, он произнес воодушевляющую речь, в которой подтвердил, что они с Меган так озабочены состоянием планеты и последствиями изменения климата, что никогда не будут настолько безнравственны, чтобы иметь больше двух детей.

До сих пор британская пресса вовсю критиковала Меган и Гарри за непоследовательность и лицемерие. Теперь они нашли третий пункт, который добавили к списку недостатков. Гарри наконец присоединился к Меган, чтобы бросить тень на Уильяма и Кэтрин, у которых было трое детей и которые, по слухам, подумывали о четвертом. Соперничество, злобность и набранные очки были последними прилагательными, которые использовались для описания поведения пары.

Пресса не приписывала Гарри роль зачинщика. Они указывали на то, что Меган начала год с утечки личной информации пятерым своим друзьям, которые остались анонимными, хотя было предположение, что одна из них может быть актрисой Suits Эбигейл Спенсер. Они повысили ее профиль, пока поливали грязью ее отца в статье, опубликованной журналом People в первую неделю февраля под заголовком «Правда о Меган». Ее изображали как «бескорыстную» личность, единственной заботой друзей которой было «говорить правду о нашем друге» и «противостоять глобальному запугиванию, которое мы наблюдаем».

Друзья описали Меган, как простую, самоотверженную и приземленную девушку, которая настолько самоотверженна, что мне даже не позволено спрашивать о ней, пока она не узнает обо мне. Они описывали, как сильно она любит своих животных, как сильно она любит своих друзей, как сильно она любит кормить вас, заботиться о вас. Они заявили, что очень обеспокоены тем, что здоровье Мэг и ее будущего ребенка может пострадать, если пресса не прекратит говорить о ней негативные вещи. И они вонзили нож в Томаса Маркла-старшего, который утверждал, что его дочь отказывается отвечать на его звонки и письма. Они заявили:

«Он знает, как с ней связаться. Номер ее телефона не изменился. Он никогда не звонил, никогда не писал эсэмэски. Это очень больно, потому что Мэг всегда была такой послушной. Я думаю, что она всегда будет чувствовать себя по-настоящему опустошенной тем, что он сделал. В то же время, поскольку она дочь, она испытывает к нему большую симпатию».

Проворачивая нож для максимального урона, друзья Меган продолжали  «ни в коем случае не было разговоров о том, что теперь, когда он солгал, он попал в беду (после разоблачения того, что Том сотрудничал с папарацци, чтобы улучшить свой имидж). Том не отвечал на ее звонки. Не отвечал на звонки Гарри».

Итак, бедняжка Меган была вынуждена после свадьбы написать отцу личное письмо, содержание которого он никогда никому не раскрывал, хотя сверхсекретная Меган поделилась им с пятью своими друзьями, предоставив копии, чтобы они просочились в People. В письме она заявила:

«Папа, я так убита горем. Я люблю тебя. У меня один отец. Пожалуйста, перестань травить меня через СМИ, чтобы мы могли восстановить наши отношения».

Она указала, что каждое его замечание было «стрелой в сердце». И каков же был ответ ее отца, которого друзья изображали циничным, ищущим огласки лжецом и лицемером? По их словам, «он пишет ей длинное письмо в ответ, прося сфотографироваться с ней».

В течение нескольких дней после публикации этой истории в британской прессе преобладало мнение, что Меган не только заставила своих друзей создать абсолютно ложное представление о ее отце и ее отношениях с ним, но и сделала это, полагая, что он любит ее так сильно, что никогда не разоблачит. Непоследовательность и простая, но невероятно неправдоподобная история People не ускользнула от более проницательной и вопрошающей аудитории в Великобритании. Возникло подозрение, что Меган намеренно подстроила всю эту историю, чтобы отвлечь внимание критиков от своего поведения и вызвать сочувствие публики.

В то время как американская общественность, возможно, не смогла бы понять, что пять друзей королевской герцогини никогда не будут вести себя так, как они вели себя, без ее попустительства, британская общественность была слишком хорошо осведомлена о том, как общественные деятели манипулируют прессой, и не имела никаких сомнений относительно того, кто заставил это написать и почему. Когда Меган не смогла опровергнуть свое отношение к этой истории, ее молчание подтвердило подозрение, что она была соучастницей. Если бы это было не так, она не только возмутилась бы действиями своих друзей, но и бросила бы их. Время покажет, оправдана ли более циничная точка зрения, но в то же время поклонники Меган, особенно в Америке, рассматривали любую поддержку Томаса Маркла-старшего как еще одно доказательство того, что над ней издеваются.

По мере того, как шел год, Меган и Гарри все больше и больше попадали в ловушку исключительного способа общения с теми, кто не соглашался с ними. В такой ситуации совет для них был прост. Если вы хотите избежать противоречий, избегайте противоречивых действий. Не поощряйте друзей к сочувствующим публикациям, как в журнале People, и если вы этого не делали, примите меры, чтобы отмежеваться от этой истории и восстановить то немногое достоинство, которое осталось у вашего отца, а не вступайте в сговор с вашими друзьями, лишая его остатков.

Британцы восстают против манипуляций прессой, чего не делают американцы.

Меган и Гарри должны были знать, что непреложный закон, согласно которому каждое действие имеет равную и противоположную реакцию, применим как к физике, так и к прессе. Гарри и Меган не помнили, как его мать сама проводила брифинги для прессы, а не заставляла своих друзей делать это от ее имени, но британские журналисты слишком живо помнили это. Друзья Меган, рассказавшие Америке о ее ссоре с отцом, могли бы убедить читателей по ту сторону Атлантики, что они защищают ее от издевательств прессы в Британии, но в Британии считали, что она просто брала пример со своей покойной свекрови по манипулированию прессой. Британцы теперь были более чем когда-либо убеждены, что она активный манипулятор, который использует прессу точно так же, как это сделала Диана.

Теперь Меган показала всем, почему прозвище принца Чарльза Вольфрам соответствует силе ее характера, которую признают ее друзья и враги. Более твердый, чем гвозди, более прочный, чем ботинок, но не податливый, вольфрам может выдержать большое давлений, не прогибаясь. Кто-то, кто знал ее долгое время и говорил со мной на условиях анонимности, объяснил, что «все эти годы, когда ей отказывали, научили ее держаться, верить в себя, игнорировать то, что говорят другие, и придерживаться своего мнения. Ей потребовались годы, чтобы достичь успеха, но она осталась верна своему видению самой себя. Сейчас она делает то же самое. Она думает, что дворцовая команда — это кучка безнадежных лохов. Все, что ей нужно сделать, это оставаться верной своему видению, и в конце концов все будет хорошо».

Нет ничего удивительного в том, что Меган с такой верой гнула свою линию, как бы тяжело ей ни приходилось. Ее послужной список также показал, что у нее был настоящий талант превращать все, будь то возможность, неудача или что-то среднее, в свою пользу. Это становилось все более и более очевидным по мере того, как они с Гарри все дальше и дальше удалялись от своих королевских причалов. Между тем, судя по замечаниям, которые они оба делали о том, как неумело дворец использовал их несомненные дары в своих интересах, они оба презирали советы и мнения «дворцовой команды».

С точки зрения презираемого экипажа, проблемы выглядели совершенно иначе. Для них не существовало соответствующих аналогий между актрисой, упрямо ожидающей своего большого прорыва, и королевской герцогиней, которая начинала свою королевскую жизнь с той позиции, что она лучше их знала, что было в интересах монархии, упорно порочила мудрость и опыт советников, которые были в игре дольше, чем она, разжигала ненужные споры в ущерб своему королевскому положению и продолжала давать им понять, что ей нечему у них учиться, она сама может всему научить.

Было очевидно, что к этому моменту Меган и Гарри перехитрили своих дворцовых советников. Хотя пресса еще не знала, что их цель — заложить основу для расширения своих горизонтов в поисках финансовой и коммерческой независимости, они знали, что что-то происходит, и что бы это ни было, это не кошерно.

Что касается Меган и Гарри, то у них не было никакого стимула прислушиваться к советам, которые давали им в Букингемском дворце, потому что «дворцовая команда» действовала исходя из того, что такого рода публичность должна быть ослаблена, в то время как Сассексы намеревались усилить ее. В свете этого неудивительно, что Меган проигнорировала их совет не высовываться, но за их спиной выставила большие пушки, чтобы сбить британскую прессу.

Ее уловка была проста. Нейтрализовать неуправляемые британские таблоиды, чтобы она имела абсолютный контроль над своим общественным имиджем. Поэтому она поручила Sunshine Sachs в США помочь ей в разработке тактики их нейтрализации.

Меган не могла бы выбрать лучшую фирму, которая взяла бы на себя вопрос отстранения прессы и вытеснения джентльменской «дворцовой команды». Назначая встречу, она давала понять, что не будет ограничиваться ничем, что ей скажет монархия.

Sunshine Sachs возглавляет исполнительный директор Шон Сакс и основатель Кен Саншайн, которого The New York Times обвинила в использовании «тактики голого кулака» от имени таких клиентов, как Харви Вайнштейн, когда его впервые обвинили в том, что он лапал модель Амбру Баттилану Гутьерес, Майкл Джексон во время его проблем с педофилами и Джастин Смоллетт после его увольнения за расизм и гомофобию. Кен Саншайн также известен как ярый сторонник левых идей и личный друг преподобного Эла Шарптона и четы Клинтон.

Поручая Sunshine Sachs действовать от ее имени, Меган шла по краю пропасти, в том свете, что политические связи Sunshine Sachs потенциально могут испортить аполитичную позицию Британской королевской семьи. У нее, конечно, была защита от этого. В Саншайн Сакс ее представляла Келли Томас Морган, с которой она работала еще со времен Suits. Тем не менее, сам факт такого неофициального назначения означал, что Меган и Гарри нарушили сразу несколько правил. Во-первых, ни одно ответственное национальное образование не может иметь двух представителей, выполняющих одну и ту же функцию, а во-вторых, назначая Саншайн Сакс без разрешения, Меган демонстрировала, что намерена продвигать антипрессу, про-левую коммерческую повестку дня, независимо от того, что эти позиции противоречат долгосрочным интересам монархии.

Любые сомнения относительно того, что означало это назначение, были рассеяны комментариями Кена Саншайна. «Мы не играем в безопасность. Мы не из благородных. Мы называем имена и сражаемся с прессой, когда это необходимо». Он настаивал, что его клиенты имеют «право на частную жизнь» и что он считает фотокорреспондентов «папарацци».

Поскольку Sunshine Sachs известна в своей отрасли жесткой тактикой, которую она использует для защиты конфиденциальности своих клиентов от их противников, назначение этой компании было прямым вызовом прессе со стороны Меган и Гарри. В то время как подобная тактика от имени голливудских клиентов Саншайн Сакс могла бы работать с американской прессой, состязательный подход, принятый от имени британской королевской семьи, был бы неконституционным и мог привести к конфликту короны с одним из ее линчевателей.

И это была не единственная угроза, которую заметил дворец. Это было второе откровенно политическое назначение Меган в этом году, первое — назначение Сары Лэтэм пресс-секретарем Меган и Гарри по связям с общественностью.

Бывший старший советник Хиллари Клинтон по президентской кампании 2016 года и специальный советник покойной Тессы Джоуэлл, госсекретаря по культуре, СМИ и спорту при предыдущем лейбористском правительстве, Сара Лэтэм была признана слишком партийной политической фигурой, чтобы служить на столь чувствительной должности.

Однако Сара Лэтэм — уважаемая фигура, и назначение состоялось. К этому времени, однако, дворец был очень обеспокоен импульсивными до крайности действиями Меган и Гарри, которые могли бы нанести ущерб монархии. Хотя критики Меган и американская публика могли этого не понимать, дворец хотел, чтобы она и Гарри пользовались одобрением прессы, особенно британской. До сих пор трудность заключалась в том, чтобы убедить королевскую чету изменить свое поведение и быть более чуткой к проблемам всех слоев общества, а также средств массовой информации. Для того, чтобы супруги не могли устроить беспорядки и нанести ущерб монархии путем явной политизации или любого другого нарушения, поскольку они, казалось, были одержимы преследованием, мисс Лэтэм должна была отчитываться непосредственно перед королевским секретарем по коммуникациям. «В этом решении были видны отпечатки пальцев Кристофера Гейдта», — сказал мне принц, имея в виду, что недавно возвращенный Лорд устроил все таким образом, что королева и ее старшие советники могли бы контролировать Меган и Гарри, что на самом деле означало Меган, потому что, хотя он и был активным и добровольным участником, она была главным тактиком и стратегом.

Через несколько месяцев дворец узнает, насколько безрезультатны их попытки контролировать ситуацию. Меган просто спряталась за спину Сары Лэтэм и привела Саншайн Сакс, чтобы та помогла ей и Гарри нейтрализовать самые популярные британские газеты.

Вслед за назначением Сары Лэтэм 21 июня 2019 года Меган и Гарри подали заявку на регистрацию товарного знака Sussex Royal на более чем 100 наименований товаров и услуг. Они забрасывали очень широкую сеть. Хотя они утверждали, что делают это в рамках своей гуманитарной деятельности, охватываемые категории были настолько обширны, что единственным разумным выводом, к которому можно было прийти, было то, что они собираются коммерчески эксплуатировать королевское имя с возможным политическим подтекстом. Там были такие предметы, как материалы; печатные учебные материалы; печатные издания; книги; учебные книги; учебники; журналы, газеты; периодические издания, дневники; книги по искусству; блокноты; поздравительные открытки; канцелярские принадлежности. На более коммерческом уровне предметы включали одежду; обувь; головные уборы; футболки; пальто; куртки; брюки; свитера; трикотажные изделия; платья; пижамы; костюмы; спортивные рубашки; кепки; шляпы; даже банданы; носки, галстуки и спортивную одежду. Более откровенно политическими были такие пункты, как агитация; пропагандистские и информационно-пропагандистские кампании; организация проектов и проведение общественных работ; и множество других видов деятельности, некоторые из которых являются конкретно благотворительными, другие — менее очевидными, но все информационные, консультационные и консультационные услуги, «также предоставляются онлайн через базу данных или интернет».

К этому времени уже не оставалось сомнений, что Меган и Гарри планируют перейти в мир коммерции, несмотря на то, что старшим членам королевской семьи такая деятельность была строго запрещена. Еще больше сомнений было в том, понимают ли они с Гарри значение имени торговой марки, содержащей слово «королевский». Это слово ограничено законом в Соединенном Королевстве. Никто не может использовать его без разрешения короны. Вопрос заключался в следующем: знали ли об этом Меган и Гарри, или же они знали об этом и были достаточно хитры, чтобы зарегистрировать товарный знак, пока они еще работали в королевской семье, в надежде, что у них будет больше шансов сохранить возможность использовать королевский бренд, на который они не будут иметь права, как только начнут коммерческую деятельность?

Еще до того, как стало известно о попытке Меган и Гарри создать торговую марку Sussex Royal, дворцу, прессе и всем искушенным людям стало ясно, какова цель Меган, а вместе с ней и Гарри. Об этом рассказал обозреватель Guardian Марк Борковски, специалист по связям с общественностью и автор двух книг о рекламных трюках, который высказал универсальную точку зрения, что Меган намеревалась «построить глобальный бренд».

Он также предостерег от агрессивного подхода, который она и Гарри применяли к средствам массовой информации, противопоставляя его политике своей матери «очаровывать» прессу, чтобы получить освещение, которое Диана хотела. Он предвидел неприятности для пары, поскольку «американские пиарщики не понимают очарования. Они понимают размер и силу. И они не понимают мир за пределами Америки».

Эти предупреждения сбудутся слишком скоро. Хотя Меган и Гарри потребовалось еще несколько месяцев, прежде чем они подали в суд на британскую прессу, гостевая редакция журнала британского Vogue в сентябре 2019 года привела к еще большей критике Меган со стороны британской прессы, а не к похвале, на которую она надеялась.

Саншайн Сакс помогла ей с проектом. На первый взгляд, это была прекрасная возможность блеснуть, но как только журнал вышел, став бестселлером всех времен, волнение сменилось неодобрением, демонстрируя, насколько полностью отсутствовала у Меган и Саншайн Сакс оценка британской культуры и британской деликатности. Обложка с пятнадцатью женщинами в квадратах, с шестнадцатым квадратом, оставленным пустым для того, чтобы читатель мог вставить в него себя или кого-нибудь другого по своему выбору, была признана хорошей идеей. Но она была настолько поверхностна и предвзята, что стала ловко выполненной плохой идеей.

По общему мнению, редакторство Меган было слишком голливудским. Где среди пятнадцати самых важных женщин-реформаторов, была такая тяжелая артиллерия, как бабушка ее мужа, королева Елизавета II или премьер-министр Великобритании Тереза Мэй?

Почему в издании, посвященном женщинам, которые были движущей силой перемен в обществе, большинство, если не все женщины, были связаны с Голливудом? Почему большинство из них были актрисами, моделями, знаменитостями или левыми активистами? И снова столкновение британской и американской культур стало очевидным.

В Британии Голливуд считается самым шикарным и самым известным источником развлечений в мире, но за пределами этого он не имеет никакого авторитета. Очень немногих людей в Британии хоть на йоту беспокоит мнение голливудских личностей. Они нужны для того, чтобы развлекать, а не наставлять. Люди предпочитают получать наставления, разъяснения и образование из более традиционных источников, таких как педагоги, писатели, политики, редакторы газет и даже телевизионные эксперты. Это резко контрастирует с тем уважением, которое Голливуд и его представители вызывают в Соединенных Штатах.

Еще больше снизило уважение общественности подтверждение редактора Vogue Эдварда Эннинфула, что Меган обратилась к нему, а не наоборот. Такая напористость могла бы заслужить уважение в Соединенных Штатах, но сделала обратное в Соединенном Королевстве. В британской системе вещей королевская власть соглашается на приглашения; она их не ищет. Это превращает тех, кто в состоянии жертвовать, в просителей. Таким образом, происходит потеря статуса, а вместе с ним и сопутствующего уважения.

Кроме того, в Британии к индустрии моды относятся с меньшим почтением, чем в Соединенных Штатах. Хотя она и считается гламурной, она просто не обладает той торжественностью, которой обладает по ту сторону Атлантики. Здесь это считается пенным и легкомысленным, поэтому посвящение номера модного журнала женщинам, которые являются силами для изменения общества, стало в глазах британцев причудливой смесью поверхностного и глубокого. Если бы Меган редактировала серьезные издания, такие как The Economist или даже газеты, такие как The Telegraph или The Guardian, и если бы она выбрала действительно сильных женщин, таких как бабушка ее мужа, канцлер Германии Ангела Меркель, Кристин Лагард (президент Европейского центрального банка) или даже новый президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен, она получила бы уважение, а не критику.

Потом выяснилось, что Эннинфул предлагал Меган разместить ее фото на обложке, но она отказалась из «скромности». Это означало, что Меган намекала на то, что Кэтрин Кембриджская, которая недавно была на обложке и с которой она, как известно, была в ссоре, была тщеславной и нескромной, в то время как она, Меган, скромничала и отказывалась от этой чести. Ее тут же осудили за то, что она бросила тень на свою невестку и предположила, что отказ от размещения своего фото, в то время как сама напросилась на гостевую редакцию, указывает на скромность.

Мистер Борковский был абсолютно прав. Саншайн Сакс и Меган просто не понимали, что то, что работает в Америке, не обязательно работает в Великобритании. Гостевая редакция Меган не только высмеивалась за легкомыслие и ребячество, но и осуждалась за проявление политической предвзятости, ненужных предрассудков, излишней претенциозности и недостойного поведения.

С точки зрения связей с общественностью это была катастрофа, продемонстрировавшая, насколько Меган и ее команда медиаменеджеров отстали от своего целевого рынка. Они проявили такую бесчувственную чрезмерность, что сумели превратить то, что могло бы стать золотой возможностью, в разгром. В процессе Саншайн Сакс выставила своего, несомненно, умного и способного клиента в глупом свете.

Гостевая редакция также подтвердила худшие опасения тех, кто полагал, что Меган намерена превратить себя в глобальный бренд. Во дворце всерьез опасались, что она нанесет ущерб репутации монархии, стоящей выше торговли и политики, если не будет найден способ направить ее энергию на что-то менее спорное.