Меган и Гарри поддерживают ценности, которые популярны среди большого количества людей, и до тех пор, пока они продолжают это делать, а она остается движущей силой в их отношениях, вероятно, они будут успешно играть в игру славы. Конечно, это может измениться, если она войдет в политику, потому что есть огромные различия между славой и политическими играми, главным из которых является то, что первое в основном связано с презентацией перед фасадом дома, в то время как второе чаще происходит за кулисами.
История Меган поучительна в том, насколько сильной может быть наивысшая уверенность в себе. Она может обеспечить вам место за главным столом, но вы вряд ли окажетесь в выгодном положении, если ваша самоуверенность создаст такую ненависть, что люди при вашем приближении будут бежать из комнаты, как это произошло в Британии.
Безграничная самоуверенность Меган до сих пор приводила к относительному богатству, одобрению и признанию. Королевская обстановка была слишком строгой и тесной для нее. Ее недоброжелатели могли бы сказать, что она похожа на Норму Десмонд из «Бульвара Сансет», реальность такова, что она считала, что положение Королевского Высочества, королевской герцогини и старшего члена самой важной королевской семьи на Земле было просто слишком маленьким для ее амбиций и потребностей.
Как сказал сам Гарри: «Она не изменилась. Это та самая женщина, с которой я познакомился и на которой женился».
Она увидела возможность создать новую платформу, которая позволила бы ей использовать свой голос, которая могла бы соответствовать ее собственным требованиям, которая принесла бы ей богатство, власть, признание и одобрение, к которым она стремилась. Достигнув всего этого, она покажет всем, как поклонникам, так и критикам, что она действительно необыкновенная, возможно, даже уникальная личность, и никто никогда не сможет снова отвергнуть ее, как отвергали тогда, когда она была скромным просителем в Голливуде.
Реальность такова, что потребности и амбиции Меган были просто несовместимы с тем, чтобы быть членом королевской семьи. Но она хитра, и хотя она своим уходом заслужила презрение британского народа, тем не менее она сделала это таким образом, чтобы повысить свой и Гарри рейтинг там, где было действительно важно для нее: в Америке.
То, как она это сделала, многое говорит о ней. Она понимала, что ей нужен хороший предлог. Подобно Диане Уэльской, которая понимала, что потеряет сторонников и свои привилегии, если признает, что хочет свободы, и обвиняла Чарльза в крахе своего брака, хотя на самом деле она была виновата больше, чем он, Меган должна была придумать более вескую причину для выхода из ситуации, за которую большинство людей отдали бы руку и ногу. Вместо того, чтобы признать: «Я хочу восхищения людей, а не критики, и я также хочу заработать сотни миллионов долларов, миллиарды, если смогу, а дворец мешает мне это сделать», она начала говорить, что королевский образ жизни «сокрушает мою душу», а также душу Гарри, и что ей нужно вытащить их «для нашего психического здоровья».
В нескольких коротких фразах Меган превратила свое желание сменить ограниченную и сдерживающую королевскую платформу на ту, которая дала бы ей необходимую свободу передвижения, а также возможность контролировать ее, в вопрос жизни и смерти, без решения которого ей и Гарри грозит пожизненная психическая болезнь.
Не все в Британии были слепы к тому, как умеет Меган оборачивать всё в свою пользу. Один придворный, который восхищается тем, что он называет ее «спокойной выдержкой», говорит: «Вы не вырвали бы ее отсюда даже с помощью атомной бомбы, если бы ей дали свободу зарабатывать все деньги, которые она хочет».
Меган хотела иметь свободу извлекать из себя и Гарри максимальную коммерческую выгоду, оставаясь при этом работающим членом королевской семьи. Но даже в этом случае она все равно стремилась бы создать американскую платформу не только потому, что она хотела получить одобрение, в котором нуждалась, но и потому, что она могла бы более успешно контролировать освещение событий с помощью ручной американской прессы, а не неконтролируемой британской.
Во дворце был настоящий шок от того, что Меган «опустится до того, чтобы использовать психическое здоровье в качестве прикрытия тому, что по сути своей является жадностью и
потворством своим желаниям», — сказал один из придворных.
«Только избалованные дети думают, что их психическое здоровье ухудшится, если они не получат всего, что хотят от жизни. Зрелые люди справляются с разочарованием, а разочарование — это то, с чем каждый должен уметь справиться. У вас хорошее психическое здоровье только, если вы можете справиться с этим позитивно. А если не можете, значит, вы избалованный ребенок, которому следует повзрослеть».
Ее блоги указывают на то, что она всегда была склонна верить, что разочарование от недостижения своих амбиций может повлиять на психическое здоровье. Но дворец неправильно понял ее отношение и полагал, что она только цинично эксплуатирует его, узнав, что Гарри, Уильям и Кэтрин настолько интересуются этой темой, что уже создали движение Heads Together в 2016 году.
В сфере психического здоровья существует понимание того, что вы можете оставаться психически здоровыми даже тогда, когда жизнь бьет ключом по голове, но вы должны адаптировать свои амбиции к реальности. Однако бывают моменты, когда жизнь настолько подавляет вас, что вам нужна помощь. Психическое здоровье — это не то же самое, что поверхностное счастье. Оно хорошо справляется с тем, что происходит, даже когда дела идут не так хорошо, или, может быть, когда они настолько хороши, что нарушают ваше душевное равновесие.
Уильям и Гарри были хорошо известны в придворных кругах тем, что у них были собственные проблемы с психическим здоровьем, вызванные не только смертью Дианы, но и эмоциональными потрясениями их детства. Они были типичными детьми развода, и это дало им понимание того, как несчастье влияет на психическое здоровье.
Кэтрин, напротив, была из счастливой семьи, но ее брат Джеймс Миддлтон страдал от депрессии, демонстрируя, что счастливое семейное происхождение не гарантирует хорошего психического здоровья.
Говоря о психическом здоровье, Меган и Гарри ставили себя в неоспоримое положение, и трактовали свое желание «стоять на собственных ногах» и достичь «финансовой независимости» как проблему «психического здоровья». Это оказывало сильное влияние на молодое поколение, а также на американцев, которые были их конечной целевой группой.
Это также показало дворцу, какими умными манипуляторами они были, превращая свои амбиции во что-то, чему могла бы посочувствовать их целевая аудитория.
По словам одного из друзей Гарри, «Меган счастлива только тогда, когда она может делать то, что ей нравится. Он счастлив в основном тогда, когда его помещали в надежную структуру с четкими границами и ясными ожиданиями, как в армии». По словам его друга, «Гарри не обязательно должен был делать только то, что ему нравилось, чтобы быть счастливым. Он с радостью делал с коллегами любую работу, даже когда задания были не из приятных. Пока они были необходимы и имели смысл в соответствующем контексте, он был «готов к этому».
Меган не столь самоотверженна. То, что ей нравится, ей нравится; в том, что ей не нравится, она не хочет принимать участия.
Она не видит никакой пользы в том, чтобы изменять себя, приспосабливаясь к какой-либо системе; система должна измениться сама, чтобы приспособиться к ней.
Что бы вы ни говорили о ней, требуется смекалка, смелость и способность выйти замуж за королевского принца, стать королевской герцогиней, решить, что образ жизни вам не подходит, и суметь сделать то, что никогда не делала ни одна другая королевская жена, а именно убедить его, что есть жизнеспособная и даже более привлекательная альтернатива, которая даст вам все, что вы хотите. Это очевидная самоактуализация в ее самой откровенной форме, гимн эффективности полномочий и решимости. Хотя Гарри со всем этим согласился, на самом деле это творение Меган, и она заслуживает похвалы.
Что ж, они ушли. Меган и Гарри добились своего. Они освободились от системы, которая, по их мнению, ограничивала их возможности, и заменили ее системой собственного производства. Она велела своим друзьям объявить всему миру через журнал People, что она счастлива от того, что они покинули Британию, и взволнована своими перспективами на будущее.
Они сейчас в Калифорнии, закладывают основы для образа жизни, который они хотели. Несмотря на их заявленное стремление к уединению, они переехали в место, где папарацци будут иметь доступ к ним так, как этого никогда не было бы в Великобритании или Канаде.
Правда в том, что и Гарри, и Меган хотят все возрастающей славы; они просто хотят ее на своих условиях. Они хотят голливудскую версию, а не Британскую, королевскую. Они не хотят делать то, что делают другие члены королевской семьи, а именно вставать со своих постелей в шесть тридцать утра, чтобы одеться и быть готовыми к 8-часовому полету на вертолете в срединные земли Англии, где они встретятся с группой рабочих, перережут ленту или две, встретятся с группами школьников, откроют мемориальную доску, пообедают с мэром и местными достойными людьми, после чего продолжат серию бесславных встреч и взаимодействий на протяжении оставшейся части дня, а потом они вернутся домой, чтобы переодеться и отправиться на вечернюю встречу.
Сассексы освободили себя, чтобы иметь то, что они назвали обычной жизнью, хотя обычная жизнь строго относительна, ибо это — обыденность сверхпривилегированных. Они говорят, что любят совершать долгие прогулки, заниматься вместе йогой, много играть с Арчи и готовить. Они хотят иметь много свободного времени, чтобы сосредоточиться на себе и Арчи, которого они хотят воспитать как «обычного человека». Это явно более простая жизнь, с меньшим количеством требований и большей сосредоточенностью на себе, чем это было бы возможно, если бы они оставались рабочими членами королевской семьи.
Но это, несомненно, только часть картины, потому что Меган — это локомотив, который намеревается сделать большое состояние, но она не отказалась и от других своих великих амбиций, включая, желание опередить Диану, стать самой известной женщиной в мире, с самым большим количеством подписчиков в Instagram и, возможно, даже стать президентом Соединенных Штатов Америки.
Поэтому много времени тратится на то, что ее недоброжелатели считают заговорами и интригами, а ее поклонники — творческой и находчивой стратегией действительно экстраординарной личности.
Несмотря на все жертвы, которые принес Гарри, похоже, он чрезвычайно привязан к Меган. Он добровольно, если не с радостью, отказался от своего собственного мира ради того, который, по ее мнению, они могли бы создать вместе. Однако к апрелю 2020 года стало очевидно, что он с трудом справляется с этой задачей. Приматолог и антрополог доктор Джейн Гудолл, подруга этой пары, первой нарушила молчание и подтвердила, что Гарри трудно приспособиться к новой жизни. Другой его друг сказал, что он жаловался, что он «не подписывался ни на что из этого», когда женился и задавался вопросом, «во что он ввязался».
Тревожные колокола зазвенели в Британии, когда он начал сомневаться в целесообразности ухода из армии. Пока он «барахтался», бдительная и озабоченная дворцовая команда начала действовать. К маю мне позвонил безупречный источник и сообщил, что дворец начал строить планы относительно его возможного возвращения. Одного.
Очевидно, сильной личности Меган было недостаточно, чтобы обеспечить ему структуру и безопасность, которые он привык получать от армии, и ее планы на их славное совместное будущее не были удовлетворительной заменой.
Как он в конечном счете будет справляться, имея жену, которая считает внешние ограничения провокацией, которую нужно преодолеть или избежать, еще предстоит выяснить. Неужели Меган совершает ту же ошибку, что и Диана? Жена, которая держит мужа под каблуком и слишком настойчиво требует, чтобы ее муж отказался от всего, что ему дорого, чтобы она была счастлива, может подтолкнуть даже самого услужливого мужа к выводу, что жертвы не стоят того, чтобы сохранять брак.
Наступил момент, когда принц Чарльз понял, что скомпрометирует себя и исчезнет, если не предпримет тактического отступления. Это прозвучало предсмертным звоном брака Уэльских. Могут ли требования Меган разрушить и ее брак?
По ее собственному признанию, она не хочет иметь дело с «любым негативом». Это означает, что слово «нет» она считает неприемлемым. Неизвестно, чем это обернется, если Гарри когда-то отклонится от ее сценария настолько, что перестанет петь с ней в унисон, или даже просто выведет ее из себя, молча не соглашаясь с ней.
В любом браке должно наступить время, когда пара, даже такая подходящая друг другу, как Гарри и Меган, расходится. Станут ли потери Гарри настолько велики, что они сломают хребет браку, — это теперь вопрос, который был бы немыслим даже в январе 2020 года. Хотя Гарри все еще влюблен в Меган, пустота и непредсказуемость их образа жизни уже показали, что у них с Меган принципиально несовместимые подходы. Один из факторов, который мог бы повлиять на то, что он будет продолжать вести такой неопределенный и неустойчивый образ жизни, — это вопрос о том, что произойдет с Арчи, если они с Меган разойдутся. Меган уже сложила карты в свою пользу, переехав с семьей в Калифорнию. Если ему не удастся вернуть себя, Арчи и Меган в Великобританию до развода, она будет иметь право оставить Арчи в Калифорнии. Это обрекает отца и сына на трансатлантические отношения.
У Меган есть грозный союзник в лице ее матери. Дория, очевидно, высказала мнение, что лучшее, что могла бы сделать ее дочь, — это уехать из Британии и начать новую жизнь в Соединенных Штатах. Она утверждала, что беспокоится о психическом здоровье Меган, потому что ей так плохо в Британии.
«Она не понимает, что можно быть психически здоровым, не добиваясь все время своего», — сказал мне один придворный. — Она не понимает, что есть огромная разница между требованиями избалованного, титулованного, переросшего ребенка и здоровыми ожиданиями разумного человека».
Дория, с ее образованием социального работника и опытом общения с обездоленными и неадекватными людьми, не имеет опыта общения с людьми привилегированными людьми.
«Миссис Рагланд — приятная и достойная женщина, но у нее очень мало опыта общения с миром в целом, а тем более с королевским миром. Что же касается ее дочери, то она самая избалованная и требовательная из всех, с кем я когда-либо имел несчастье столкнуться», — сказал один из придворных.
Это мнение не разделяют поклонники Меган. Они считают, что ее влияние на Гарри помогло ему освободиться от его образа жизни, который мешал ему сосредоточиться на том, что действительно важно. Для них он является выгодоприобретателем ее щедрости, но для значительного числа британцев он стал жертвой заговора. И хотя его все больше и больше считают избалованным ребенком, его очевидное желание представить свою жену в выгодном свете, порождает как жалость, так и осуждение.
И снова в дело вступает человеческий фактор. Семья пришла к выводу, что в первые дни брака и, конечно же, до него они не понимали, насколько хрупки с точки зрения психического здоровья Гарри и Меган. Они — котлы бурлящих, перегретых эмоций, которые не только угрожают вспыхнуть, но и часто вспыхивают. Их страдания до переезда в США были осязаемы. Близкие были ошеломлены, увидев, насколько они по-настоящему были несчастны, несмотря на то, что так много для них было сделано и несмотря на то, что они были так влюблены друг в друга.
Эмоциональную нестабильность Гарри удавалось сдерживать до его женитьбы, но под руководством Меган он научился «входить в контакт» и потакать своим эмоциям, давая им полную волю, как это делала она с тех пор, как они поженились, и она обрела компаньона по оружию, который поощрял, а не сдерживал ее. По мере того, как они поднимали друг друга на все более и более высокие высоты честолюбия, решимости и страсти, преобладающей эмоцией была не радость, а несчастье. Этот диссонанс вызывал и беспокойство, и недоумение. Это отношение было кратко выражено Майком Тиндаллом, мужем дочери принцессы Анны Зары Филлипс, двоюродной сестры Гарри, который резюмировал мнение всей семьи, сказав: «Единственное, чего я хочу, чтобы они были счастливы. Они должны найти свой путь, и если они счастливы, и счастлив Арчи, тогда это все, что вы можете пожелать им. Я уверен, что они это сделают».