Решение Меган и Гарри уйти с поста старших членов королевской семьи вызвало раскол в обществе, и это было самым интересным.
Для тех из нас, кто имел инсайдерскую информацию о том, что происходит на самом деле, было удивительно наблюдать, как даже высокопоставленные люди, такие как канадский премьер-министр, могут вмешаться и сделать все великолепно неправильно среди этого общественного клубка одобрения и неодобрения. Объявление Гарри и Меган, которое прозвучало, как гром среди ясного неба, и сбило с толку королевскую семью, содержало так много наслоений, которые воспринимались как неуважение или объявление войны, что только наивные, неискушенные или тупые люди могли прочитать его и подумать, что обложка раскрывает содержание книги. Тем не менее, хороший друг Меган и Гарри, Джастин Трюдо, заявил, что Канада не только примет их, если они решат переехать туда, но и разделит расходы на их безопасность с британцами, пока они будут в Канаде.
Последовавшие за этим вопли политиков и общественности ясно дали понять, что канадцы не хотят ничего платить за привилегию жить с Меган и Гарри в одной стране. Они раскритиковали щедрое предложение премьер-министра, а некоторые политики пошли еще дальше, заявив, что канадская монархия потому так хорошо работает, что члены королевской семьи только посещают ее, а не живут там.
Такого никогда не было раньше. Дочь королевы Виктории принцесса Луиза и ее муж маркиз Лорн, впоследствии 9-й герцог Аргайл, жили в Канаде, когда он был генерал-губернатором, а также брат королевы Марии Граф Этлон и его жена принцесса Алиса Олбани, внучка королевы Виктории. Бывший принц Аластер, 2-й герцог Коннотский, внук короля Эдуарда VII, не только прожил в Оттаве три года, будучи адъютантом Лорда Этлона во время Второй мировой войны, но и замерз насмерть, выпав из открытого окна в Ридо-холле, официальной резиденции генерал-губернатора, будучи пьяным. Но многое изменилось с тех пор, как Лорд Этлон покинул пост генерал-губернатора в 1946 году. Канадцы больше не хотели, чтобы члены королевской семьи проживали в Канаде. В редакционной статье, опубликованной в газете The Globe 13 января 2020 года, это было изложено ясно и подробно:
«… Канада сохранила монархию, и главу государства мы делим с различными странами Содружества. Представители главы государства здесь — генерал-губернатор и вице-губернаторы провинций, которые выполняют важнейшие обязанности. Они не члены королевской семьи, они просто временные олицетворения виртуального монарха, который постоянно находится за морем.
Более того, начиная с 1950-х годов генерал-губернаторами всегда были канадцы. Принцев не отправляют сюда, когда на другой стороне Атлантики для них нет никаких полезных обязанностей.
Сассексы решают свои личные проблемы, и канадцы желают им удачи. Канада приветствует людей всех вероисповеданий, национальностей и рас, но если вы старший член нашей королевской семьи, наша страна не может стать вашим домом.
Правительство должно дать это понять. Не может быть никакого графа Сассекса из Роуздейла и никакого принца Гарри из Пойнт-Грея. Канада — это не дом на полпути для тех, кто хочет покинуть Британию, оставаясь при этом королевской особой».
Это четко выражало точку зрения многих канадцев, но в то же время прямо указывало на суть дилеммы. Канадцы сочувствовали Гарри в его стремлении уйти от королевской жизни, но не приглашали его сделать это в Канаде.
Хотя уход Меган и Гарри был огромной новостью, и реакция была достаточно разной, давая каждой стороне пространство для маневра, семья должна была вмешаться, чтобы избежать последствий для монархии и исключить возможность ущерба, даже для самой пары.
Гарри и Меган, конечно, не собирались постоянно жить в Канаде, но, будучи искусными тактиками, понимавшими, что их радикальное бегство из Соединенного Королевства было бы более терпимым, если бы их конечная цель — Калифорния — была скрыта под фиговым листком желания жить в стране Содружества, они позволили всем думать, что собираются жить в Канаде.
Это имело конституционные последствия, но они были незначительными, потому что Гарри был достаточно далеко по линии преемственности. Сначала он был просто запасным, но, как только у Уильяма родился первый ребенок, он перестал быть даже им. К 2020 году он стал четвертым запасным после троих детей Кембриджей. Тем не менее, он все еще был членом королевской семьи, все еще любимым, и все еще тем, чье поведение могло повредить монархии и потенциально ему самому.
Более того, то, что позволяли ему сделать сейчас, создавало прецеденты, которые могут повлиять в будущем на принцессу Шарлотту и принца Луи Кембриджских, поэтому было важно все сделать правильно.
Королева взяла дело в свои руки. В семье она всегда играла второстепенную роль по отношению к принцу Филиппу. Однако в том, что касается ее функций как Суверена, она неизменно ревностно охраняла свою территорию, не допуская вмешательства со стороны любого члена семьи, включая своего властного мужа, которому в других случаях она подчинялась, или властную мать, из тени которой она вышла только после ее смерти в 2002 году.
Несмотря на свою личную скромность, Елизавета II, как королева, всегда обладала поразительной степенью уверенности. Ее личный секретарь достопочтенный (впоследствии сэр) Мартин (затем Лорд) Чартерис был первым, кто обратил на это внимание сразу после ее вступления на престол в возрасте двадцати пяти лет. Он заметил, какой уверенной она становилась, как только ей приходилось исполнять роль монарха.
У нее был подлинный природный авторитет и абсолютная уверенность, возможно, благодаря тому образованию, которое она получила в роли монарха у своего отца, короля Георга VI, и своей бабушки, королевы Марии.
Королева использовала эту царственную уверенность с пользой, когда совещалась с главой семьи, принцем Филиппом, который к тому времени жил на ферме Вуд в поместье Сандрингем, отказавшись от общественной жизни.
Известный в семье своей мудростью, практичностью, гуманностью и непоколебимым королевским подходом к долгу, он, по словам одного европейского монарха, придерживался такой точки зрения: «Самое главное — не дать всему затянуться». Решения должны быть приняты, и приняты быстро, поэтому в понедельник 13 января была назначена встреча между Королевой, Гарри и двумя следующими монархами — Чарльзом и Уильямом. Королева сообщила всем, что решение должно быть принято до чая, а это означало, что не позднее пяти вечера.
Королевские кузены сообщили мне, что принц Филипп был потрясен тем, как Меган и Гарри пытались оказать давление, чтобы добиться своего. Он был рад не участвовать в самой встрече и, подкрепив Королеву своей поддержкой, уехал из большого дома как раз перед началом встречи со своей хорошей подругой Пенни, женой внука его дяди по материнской линии Дики Маунтбэттена Нортона Нэтчбулла, 3-го графа Маунтбэттена Бирманского.
Гарри приехал из Виндзора пораньше, надеясь заранее встретиться с бабушкой, чтобы повлиять на нее, но ничего не вышло. Она оставалась недоступной до назначенного времени, ожидая прибытия принца Уэльского и Уильяма.
Несмотря на то, что королева ясно дала понять, что хочет достичь соглашения до завершения встречи, все вокруг испытывали личную боль. Чарльз был в отчаянии от того, что его попытки включить Меган в свой круг не увенчались успехом и что Гарри бросил им крученный мяч, в то время как Уильям был расстроен тем, что брат, которого он любил и защищал всю свою жизнь, мог вести себя так безрассудно и разрушительно.
Королева была разочарована тем, что все блестящие возможности, которые этот союз дал всему Содружеству, могли сойти на нет, и что теплота, щедрость и гостеприимство, которые семья и общество проявили к Меган, значили для нее так мало.
Сам Гарри чувствовал, что его недостаточно поддерживают, и был расстроен, когда стало ясно, что они с Меган не смогут поехать в Северную Америку, заключать сделки налево-направо, возвращаться в Британию для нескольких фотосессий, которые будут поддерживать их заработок, и вообще делать все, что им заблагорассудится.
Что касается их хорошо продуманных планов по использованию королевского положения, то Гарри сообщили, что им дают испытательный срок продолжительностью в один год.
«За год многое может случиться, — сказал один европейский принц. — Не придя к окончательному соглашению, семья выиграла время, позволив Сассексам почувствовать, что семья следит за ними, и это, как мы надеемся, побудит их заключать только приемлемые сделки. Помните, Меган — деловая женщина. Главная опасность заключается в том, что она так любит деньги, что пожертвует разумом ради выгоды и тем самым втянет себя и монархию в спор’’.
Помимо того, что супруги получили испытательный срок, семья ясно дала понять Гарри, что они с Меган не будут решать, что делать в отношении своих королевских покровительств, как он и Меган предлагали в своем первоначальном назначении. Ему сообщили, что он должен будет отказаться от своих связей с армией. Это был большой удар для него, потому что «он действительно планировал приезжать, сидеть на корточках с мужчинами, наслаждаться товариществом, которое было одним из самых лучших моментов его жизни, а затем возвращаться в Америку, желательно, на частном самолете друга, чтобы заключить больше сделок, пока Меган увеличивала семейное состояние, став президентом Соединенных Штатов или просто обычной миллиардершей, не важно», — объяснил один из его кузенов.
Гарри не рассчитывал на то, что его вынудят отказаться от должности генерал-капитана королевской морской пехоты, которую он унаследовал от своего деда принца Филиппа и высоко ценил; Почетного командующего ВВС или главнокомандующего малыми кораблями и подводными лодками Королевского Военно-Морского флота. Потеря этих должностей действительно причинила боль, как он признался несколько дней спустя, когда выступал в Челси Айви от имени Sentebale, благотворительной организации, которую он основал и которая поддерживает психическое здоровье и благополучие детей и молодежи, больных ВИЧ в Лесото и Ботсване.
Он также не утратил покровительства над Invictus Games, которые сам же и основал. Тем не менее, единственными действительно значимыми патронажами, которые ему и Меган было позволено сохранить, были должности президента и вице-президента Королевского фонда Содружества. Королева искренне любит Содружество, как знают все ее близкие, поэтому, позволив Гарри и Меган сохранить эти покровительства, она надеялась, что это позволит открыть каналы для более широкого сотрудничества в будущем.
И последнее, но не менее важное: Гарри и Меган также были вынуждены отказаться от использования своих титулов Королевского Высочества. Хотя они не были лишены их, им было запрещено использовать эти почетные звания после того, как они официально ушли в отставку как члены королевской семьи 31 марта 2020 года. Королева, принц Чарльз и принц Уильям передали четкое сообщение: вы не можете быть одновременно и внутри, и снаружи. Это или-или.
Это был еще один тонкий способ установить некоторый контроль над упрямой парой. Если бы они вели себя прилично, то о дальнейших понижениях не могло быть и речи, но подразумеваемая угроза была очевидна: перейди черту, и ты можешь вообще потерять свой королевский ранг.
Вряд ли Меган и даже, возможно, Гарри знали, что существует прецедент, когда королевским особам запрещалось пользоваться своими королевскими титулами. В 1917 году Ее Высочество Принцесса Мод, графиня Саутеск, получила приказ от своего дяди, короля Георга V, прекратить использование стиля и титула принцессы, которыми в 1905 году ее одарил дед, король Эдуард VII. С тех пор она стала известна под своим именем по мужу — Леди Саутеск. Хотя она оставалась принцессой и Королевским Высочеством и ее коронационные одеяния были одеянием принцессы, а не графини, даже в придворном круге о ней упоминали только как о графине. Если бы она продолжала пользоваться своими королевскими титулами, король Георг V лишил бы ее их.
Поскольку Гарри и Меган сейчас находятся в столь же аномальном положении, и никто еще не знал, окажется ли Меган индивидуалисткой в коммерческом и политическом плане, как некоторые опасались, обе двери были открыты. Если она и Гарри будут уважать границы, за которыми члены королевской семьи могут действовать в коммерческих и политических целях, им будет позволено сохранить свой королевский статус. Если они отклонятся от требуемых высоких стандартов, их могут лишить этого права.
Это была не пустая угроза, и конституционалисты, которые утверждают, что парламент должен будет проголосовать за лишение Гарри его королевского статуса, ошибаются.
Хотя пэры не могут быть отозваны иначе как по решению парламента, король Георг V одним росчерком пера в патенте от 20 ноября 1917 года лишил целый ряд своих королевских родственников их королевского статуса. Среди них был внук короля Эдуарда VII принц Алистер Коннотский который стал лордом Макдаффом; братья королевы Марии принцы Адольф и Александр Текские, ставшие соответственно маркизом Кембриджским и графом Этлоном, а их наследники принцы Георг и Руперт были понижены до графа Элтема и виконта Трематона вместе со всеми остальными детьми, которые стали просто лордами и леди; и принцы Баттенберги Генрих и Людовик, чьи браки с дочерью королевы Виктории Беатрис и внучкой Викторией не помешали им стать маркизами Кэрисбрук и Милфорд-Хейвен, в то время как все их маленькие дети стали просто лордами и леди. Королева, возможно, и не сможет лишить Гарри герцогства, не пройдя через парламент, но она, безусловно, сможет лишить его королевского статуса с той же легкостью, с какой ее дед лишил только что упомянутых.
Друг Гарри и Меган сказал мне, что ни один из них не понимал слабости своего положения в то время, когда они делали эти шаги. Как только они осознали опасность, Меган храбро попыталась наглеть. Она заявила, что люди все равно будут считать их королевскими особами, независимо от того, останутся они Их Королевскими Высочествами или нет.
В какой-то степени она была права. В Америке люди по-другому представляют себе, что значит быть членом королевской семьи. Пока ты с ними в родстве, тебя считают королевской особой.
Даже в Британии люди не понимают, насколько узок круг королевской семьи. Сына и дочь принцессы Маргарет часто называют королевскими особами, как и детей принцессы Анны. На самом деле, ни один из них не является королевским. В сущности, королевская семья ограничивается монархом, его детьми и всеми внуками по мужской линии. Это также распространяется на детей наследников в третьем поколении, поэтому Кембриджские дети являются королевскими, но ни один законный ребенок Гарри не является членом королевской семьи до тех пор, пока его отец не взойдет на трон.
Но Меган и Гарри — члены королевской семьи, и, даже если они были понижены в должности и им отказано в использовании титулов их Королевского Высочества, они будут продолжать оставаться королевскими, хотя и полуотделенными, если их не лишат королевского статуса.
Какой бы отдаленной ни казалась эта возможность, она не выходит за пределы понимания. Если они окажутся втянутыми в скандал, как инфанта Кристина и ее муж, то вполне могут оказаться лишенными своего королевского статуса, как Кристина и Иньяки Урдангарин были лишены своих герцогских титулов. Британская монархия оказалась удивительно находчивой и изобретательной, когда в ее интересах создать новые прецеденты. Так что не исключено, что Гарри вдруг перестанет быть Королевским Высочеством. Сомнительно, что люди тогда все еще будут считать их королевскими, но даже если так, то уровень престижа будет бесконечно ниже, чем у королевского герцога.
Все это, конечно, может показаться неправдоподобным, но таково же было и внеправовое постановление, которое не позволяло герцогине Виндзорской именоваться Ее Королевским Высочеством, или изобретение, благодаря которому дети принца Эдварда, которые по праву являются Его Королевским Высочеством принцем Джеймсом Уэссекским и Ее Королевским Высочеством принцессой Луизой Уэссекской, стали известны как виконт Северн и леди Луиза Виндзор.
